Особенности коморбидной психопатологической симптоматики у лиц мужского пола, страдающих алкогольной зависимостью

Аннотация:

Представлены результаты исследования лиц, мужского пола, страдающих алкогольной зависимостью по определению профиля выраженности психопатологической симптоматики. В исследовании участвовало 230 субъектов, страдающих алкогольной зависимостью, которые составили основную группу. Контрольная группа состояла из 131 человека, без алкогольной зависимости. Для оценки профиля выраженности психопатологической симптоматики использовался «Опросник выраженности психопатологической симптоматики (Symptom Check List-90-Revised — SCL-90-R)». В результате исследования установлено наличие у лиц, с алкогольной зависимостью коморбидных расстройств в виде психопатологической симптоматики, которая может выступать как в роли предиктивных факторов, так и быть следствием имеющихся алкогольных проблем. Полученные данные можно учитывать при проведении лечебных и профилактических мероприятий. Злоупотребление психоактивными веществами (ПАВ) часто связано с коморбидными расстройствами, которые не являются непосредственно последствиями воздействия ПАВ, и зачастую повышают вероятность формирования алкогольной зависимости (A3). Чем раньше начинается злоупотребление алкоголем, тем более вероятно наличие коморбидных психических расстройств. Особое внимание в отечественных и зарубежных научных работах уделяется изменению контингента наркологических пациентов, связанному с накоплением в популяции лиц с коморбидными формами наркологической и психической патологии, как одному из факторов, модифицирующих развитие наркологической ситуации. Коморбидные расстройства связаны в основном не столько с A3, сколько с совокупностью провоцирующих факторов. Сочетание депрессии, расстройств поведения, СДВГ в некотором роде индуцируют злоупотребление ПАВ ГЦ. У молодых людей с булимией значительно выше склонность к алкоголизации как у женщин, так и у мужчин, по сравнению с группой контроля. Коморбидные расстройства чаще ассоциированы с эмоциональными нарушениями. Наиболее значимыми эмоциями, связанными с A3, являются склонность к тревожным, депрессивным и агрессивным реакциям. Роль тревоги в этиологии алкоголизма постулируют многие теории, хотя нет никакого принятого согласия относительно этих проблем. Идея, что алкоголь часто используется для уменьшения тревоги, тесно связана с теорией «напряжения-редукции» при A3. Эта теория была представлена двумя гипотезами: 1)алкоголь, как вещество, способен снижать тревожность; 2)алкоголь употребляют для снижения тревожности (т.е. к приему алкоголя прибегают как к одному из возможных способов снижения тревожности). Авторы пришли к заключению, что «гипотеза напряжения-редукции определялась весьма интуитивно, а эмпирически убедительно не подтверждалась». С момента ее публикации были разработаны дополнительные теоретические модели. Некоторые многофакторные модели A3 основывались на гипотезе, что анксиолитические свойства алкоголя могут бьггь важными причинами развития A3: эволюционная модель RA. Zucker, трехмерная теория личности C.R. Cloninger и биопсихосоциальная теория В. Kissin. Исследования на добровольцах без психических нарушений показали, что алкоголь в дозе 0,1 промилле уменьшает тревогу, в более низких дозах — нет. При исследовании пациентов, страдающих фобией, выраженных анксиолитических свойства у алкоголя отмечено не было. Более эффективным считается употребление алкоголя при наличии социальных страхов. Тревожные расстройства больше распространены среди госпитализированных по поводу алкоголизма, чем в общей популяции, на 5-12%. У пациентов с тревожными нарушениями риск развития зависимости от ПАВ в 2 раза выше по сравнению с субъектами без тревожных расстройств. Тревога может привести к алкогольным проблемам, а употребление спиртного вызывает симптомы тревоги. Актуальность приоритетов в этих взаимоотношениях вызывает трудности в постановке точных диагнозов до периода ремиссии, а, следовательно, планирование стратегий лечения. Средний возраст начала формирования зависимых форм поведения и тревожных расстройств составляет около 15 лет. В 75% случаев тревожное расстройство предшествует зависимости от ПАВ в возрасте до 20 лет. Социальная тревога может быть связана со злоупотреблением алкоголем, так как его употребление позволяет улучшить коммуникабельность и чувствовать себя менее застенчивым. Часто коморбидны A3 и депрессия. У 1/4—2/3 субъектов с A3 имеются достаточно серьезные признаки депрессии. Показано, что депрессия предшествует употреблению ПАВ, а употребление ПАВ может временно уменьшать дисфорическое настроение. Исключение составляет тяжелая депрессия, которая не предшествует злоупотреблению ПАВ. У субъектов с депрессией и A3 часто наблюдается суицидальное поведение, что может быть обусловлено более высокой агрессивностью. Количество исследований о взаимосвязи склонности к депрессивным реакциям и депрессивных расстройств у лиц с A3 невелико. В отдельных работах показано, что по сравнению со взрослыми у подростков эти связи более сильные. Дисфоричные и депрессивные дети с демонстративным поведением подвержены риску возникновения A3. Учитывая актуальность проблемы, взаимосвязи склонности к депрессивным реакциям и A3 в подростковом и молодом возрасте требуют дополнительно изучения. Особую значимость среди подростков и молодых людей имеет связь употребления алкоголя с агрессией. Природа этих отношений полностью не раскрыта. Существуют сопряженные отношения между употреблением алкоголя и социальным агрессивным поведением. Семья, окружение и личность являются переменными, которыми в значительной степени объясняют эти отношения у подростков. Возможными частыми причинами, влияющими на взаимоотношения алкоголя и агрессии, являются личностные характеристики — такие, как агрессия в детстве или другие ранние проблемы поведения, которые коррелируют с употреблением ПАВ в последующем. В.P. Rohde и соавт. показали, что из 1500 подростков в возрасте 14—18 лет, злоупотребляющих алкоголем или страдающих A3, у 80% обнаружены депрессивные расстройства и агрессивное поведение. A3 и злоупотребление чаще являются следствием имеющихся психических нарушений, которые в последующем обусловливают более ранний возраст начала алкогольных проблем. Импульсивность и агрессия в детстве, которые сохранялись и во взрослой жизни, были связаны со злоупотреблением ПАВ. Одним из механизмов формирования коморбидных проблем при A3 считают снижение активности серотониновой нейромедиаторной системы. Отношения между алкоголем и стрессом имеют несколько различных аспектов. Наиболее распространенным мнением является то, что люди употребляют алкоголь с целью уменьшения напряжения. Особую значимость этот вопрос приобретает в молодости, в период между юностью и зрелостью, когда стремление к потреблению алкоголя намного выше, чем, в любой другой период жизни. В некоторых публикациях приводятся сведения о первичном влиянии стрессовых факторов на употребление алкоголя, в других исследованиях таких закономерностей не установлено. И те, и другие данные получены в результате единичных поперечных исследований без учета временного фактора. Исследования на американской и английской выборках показали, что и острые стрессы, и негативные события прошлого, и определенные типы стрессоров связаны с объемом и частотой потребления этанола мужчинами в день. Взаимосвязь между стрессом и употреблением алкоголя до сих пор полностью не раскрыты, особенно у подростков и молодых людей. Стрессовые факторы не всегда действуют изолированно. Дальнейшие исследования с учетом более высоких уровней взаимодействия этих переменных могут быть полезны в решении этой проблемы. Кроме того, с учетом данных о масштабах алкоголизации подростков, не учтенных в исследованиях, в дальнейшем необходимо изучить роль невротических черт характера, генетических и социальных аспектов в определении взаимосвязей начала употребления алкоголя и стресса. Кроме вышеперечисленных коморбидных нарушений при A3, актуальной является проблема сочетания A3 с эндогенной психической патологией, в частности, расстройствами шизофренического спектра. Около 10—20% лиц с шизофренией страдают A3 и в подавляющем большинстве случаев первые проявления шизофренического процесса предшествуют началу систематического приема алкоголя, и сама алкогольная зависимость развивается уже на эндогенной «почве». Лица, страдающие тем или иным душевным заболеванием, в большей степени подвержены формированию патологического защитного поведения, к которому можно отнести склонность к употреблению ПАВ. По мнению Чирко В.В. и Дроздова Э.С., при шизофрении и биполярном аффективном расстройстве не менее трети лиц злоупотребляют различными ПАВ. Вне активного патологического психического процесса почвой для развития пристрастия к ПАВ служат проявления психопатоподобного поведения, доминантная структура сверхценного регистра, близкая к паранойяльному бреду, базирующаяся на мощной аффективной подпитке. Динамика актуализации и деактуализации синдрома патологического влечения к алкоголю обнаруживает отчетливые корреляции с этапами течения психической болезни (приступы, межприступные периоды, стационарные состояния) и синдромальным спектром этих периодов. Имеется специфическая особенность лиц с A3, развившейся на психогенной почве. Эта особенность проявляется в раннем формировании алкогольного абстинентного синдрома, который, в свою очередь, предопределяет высокопрогредиентное течение болезни. С момента становления алкогольного абстинентного синдрома и вплоть до исходной стадии A3 в клинической картине облигатными являются психопатологические расстройства, а соматовегетативная и неврологическая симптоматика, хотя и достигают достаточно высокой степени выраженности, носят факультативный характер. Таким образом, при изучении эмоционального статуса, психических, поведенческих расстройств и их влияния на формирование A3 в подростковом и молодом возрасте, несмотря на их значимость, остается много неуточненных вопросов. В некоторых случаях коморбидные нарушения предшествуют злоупотреблению ПАВ, в других — их начало совпадает по времени, а иногда, проблемы поведения возникают после злоупотребления ПАВ. Данный вопрос требует более тщательного и углубленного изучения. Целью исследования стало определение профиля выраженности психопатологической симптоматики у лиц мужского пола, страдающих алкогольной зависимостью, для последующего обоснования профилактических и лечебных мероприятий. Задачи: изучить выраженность психопатологической симптоматики у лиц мужского пола, страдающих алкогольной зависимостью; изучить выраженность психопатологической симптоматики у лиц мужского пола, не имеющих проблем, связанных с алкоголем; изучить выраженность психопатологической симптоматики у лиц, страдающих алкогольной зависимостью, с учетом динамики заболевания; провести сравнительный анализ выраженности психопатологической симптоматики в исследуемых группах; обосновать рекомендации профилактических и лечебных мероприятий с учетом полученных данных. Объект и методы исследования Дизайн исследования. Клиническое обсервационно-аналитическое исследование с использованием метода случай-контроль. Общая характеристика выборки. Основная группа (ОГ) состояла из 230 субъектов, страдающих A3. Все лица ОГ находились на стационарном лечении в ГУ «РНПЦ психического здоровья» Республики Беларусь по поводу A3. Контрольная группа без алкогольных проблем — 131 чел. В контрольную группу (КГ) методом случайной выборки включались лица, которые употребляют или употребляли алкоголь в малых дозах и редко, т.е. уровень употребления не соответствует клиническим критериям A3 и употребления с вредными последствиями. Клиническая диагностика A3 производилась в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10, теста на выявление нарушений, связанных с употреблением алкоголя (тест AUDIT). Для оценки выраженности алкогольной аддикции и структуры алкогольных проблем, социально-демографических сведений использовался Белорусский индекс тяжести аддикции для клинического применения и обучения («Б-ИТА», версия 2.3-3.01.2001). Для оценки профиля выраженности психопатологической симптоматики использовался «Опросник выраженности психопатологической симптоматики (Symptom Check List-90-Revised — SCL-90-R)». Опросник имеет 9 шкал, которые интерпретируются с учетом принадлежности к одному из 9 симптомов: соматизации (SOM), обсессивности-компульсивности (О-С), межличностной сензитивности (INT), депрессии (DEP), тревожности (ANX), враждебности (HOS), фобической тревожности (РНОВ), паранояльных тенденций (PAR), психотизма (PSY), и дополнительных симптомов (Add), имеющих важное клиническое значение и не относящихся ни к одному из вышеуказанных пунктов. Указанные шкалы формируют шкалы второго порядка: общий индекс тяжести симптомов (GSI) — эффективный индикатор тяжести настоящего состояния и глубины расстройства; индекс наличного симптоматического дистресса (PSDI) и общее число утвердительных ответов (PST). Обследование проводилось не ранее чем через 10 дней после последнего употребления алкоголя, при отсутствии клинических признаков состояния отмены. От всех пациентов получено добровольное письменное согласие на участие в исследовании. Критерии исключения: выраженные когнитивные нарушения, тяжелые хронические соматические и психические заболевания, отсутствие согласия на участие в исследованиях, затруднения при выполнении предлагаемых заданий. Статистическая обработка и оценка достоверности результатов проводилась с использованием программы SPSS 17.0. С учетом нормального распределения выборки применялись параметрические методы статистики. Статистическая значимость различий при р<0,05. Результаты исследования и их обсуждение Результаты исследования выраженности психопатологической симптоматики в исследуемых группах отражены в табл.2. При анализе полученных результатов следует отметить, что субъекты, страдающие зависимостью от алкоголя, имеют достоверно более высокие показатели по всем шкалам, за исключением шкал «враждебность» и «индекс наличного симптоматического дистресса». Следовательно, у лиц с A3 наряду с имеющимися алкогольными проблемами имеется психопатологическая симптоматика, свидетельствующая о некоторых изменениях в сфере психического функционирования. Регистр имеющихся нарушений характерен как для невротических, аффективных, так и психотических симптомов. Следует отметить, что в профиле психопатологической симптоматики наиболее актуальными симптомами являются «обсессивно-компульсивные расстройства», «депрессия», «тревожность», «межличностная сензитивность». Обсессивно-компульсивное расстройство имеет симптомы, которые в значительной степени тождественны стандартному клиническому синдрому с тем же названием. При этом характерны мысли, импульсы и действия, воспринимаемые как постоянные и непреодолимой силы, но чуждые Эго или нежелательные. Применительно к исследуемому контингенту ОГ можно предположить, что у них имеются непреодолимые мысли, содержание которых соответствует наличию первичного патологического влечения к алкоголю, с которыми пациенты постоянно находятся в конкурентной борьбе. И, как правило, результатом этой борьбы является последующее употребление спиртных напитков. Симптомы «депрессии» отражают широкую область проявлений клинической депрессии. Здесь могут быть представлены симптомы дисфории и такие аффективные симптомы, как отсутствие интереса к жизни, недостаток мотивации и потеря жизненной энергии. Кроме того, сюда могут относиться чувство безнадежности, мысли о суициде, другие когнитивные и соматические корреляты депрессии. Специфика контингента позволяет рассуждать о наличии у них депрессивных нарушений в рамках аффективных расстройств либо проявлений дисфории в результате последствий длительной алкоголизации. «Тревожность» входит в ряд симптомов и признаков, которые клинически связаны с высоким уровнем манифестированной тревожности. Главный признак в этих случаях — свободноплавающая тревога. Ей соответствует ощущение, что угроза или предмет страха пронизывает все, хотя тревога не привязана к чему-либо конкретному. В число признаков входит нервозность, напряжение, тремор, а также приступы паники и чувство ужаса. Для данного контингента более специфичными, с учетом вариантов ответов по опроснику, является повышенная нервозность и напряжение. При наличии тревожности и депрессивности алкоголь употребляют в основном для коррекции эмоционального состояния, так как алкоголь является наиболее доступным и дешевым средством. Межличностная сензитивность определяется чувствами личностной неадекватности и неполноценности, в особенности когда человек сравнивает себя с другими. Самоосуждение, чувство беспокойства и заметный дискомфорт в процессе межличностного взаимодействия характеризуют проявления этого синдрома. Кроме того, индивиды с высокими показателями по шкале «межличностная сензитивность» сообщают об обостренном чувстве осознания собственного Я и негативных ожиданиях относительно межличностного взаимодействия и любых коммуникаций с другими людьми. При наличии данного симптома спиртное употребляется в качестве «средства, облегчающего коммуникацию». В «Опроснике выраженности психопатологической симптоматики» имеются нормативные данные по каждой из представленных шкал. При статистической обработке данных установлены результаты долевого распределения субъектов в ОГ и КГ, у которых показатели по разным шкалам превышают нормативные значения. Соответственно, в ОГ и КГ: соматизации — 69,4 и 44,2% (хи2=20,2; р<0,05); обсессивности-компульсивности — 68,1 и 34,7% = 33,9; р<0,05); межличностной сензитивности — 66,8 и 42,4% (х2 = 18,5; р<0,05); депрессии — 71,5 и 34,7% (хи2=41,7; р<0,05) ; тревожности — 70 и 35% (хи2 = 37,6; р<0,05); враждебности — 56 и 33,6% (хи2=15,2; р<0,05); фобической тревожности — 64,9 и 45% (хи2 = 12,4; р<0,05); паранояльных тенденций — 71,8 и 41,7% (хи2 = 17,3; р<0,05); психотизма — 65,2 и 38,9% (хи2=15,5; р<0,05); общий индекс тяжести симптомов — 66,8 и 34,2% (хи2=32,9; р<0,05); индекс наличного симптоматического дистресса — 79 и 64,2% (хи2=22,5; р<0,05) ; общее число утвердительных вопросов — 85,2 и 60% (хи2=26,7; р<0,05). На основании вышепредставленных данных произвели расчет отношения шансов вероятности наличия алкогольных проблем при существовании психопатологической симптоматики у лиц ОГ. Данные представлены в табл.3.По данным, представленным в табл. 3 (показатели OR и доверительных интервалов), можно констатировать, что все психопатологические симптомы могут повышать риск алкогольных проблем либо усугублять течение алкогольной зависимости. Однако, анализируя показатели AUC, следует отметить, что к предикторам, влияющим на алкогольные проблемы, можно условно отнести лишь «обсессивно-компульсивные расстройства», «депрессию» и «тревожность». По результатам, представленным в табл. 2, можно лишь констатировать наличие сопутствующих психопатологических симптомов у лиц, страдающих A3. Однако резонно встает вопрос о предиктивной роли имеющейся психопатологической симптоматики, способствующей формированию алкогольной зависимости, либо она является следствием имеющихся алкогольных проблем. Для ответа на этот вопрос в методологию исследования был заложен скрининг-тест AUDIT, результаты которого отражают не только наличие алкогольных проблем, но и степень их выраженности в зависимости от величины показателей. Логично допустить, что тяжесть алкогольных проблем может быть связана с возрастом субъекта, а соответственно со стажем употребления спиртного. Показатели стажа алкогольных проблем зачастую сложно верифицировать, а, соответственно, брать в расчет из-за субъективной оценки данного показателя, обусловленного недопониманием у большинства исследуемых времени формирования и наличия проблем. В этом случае для статистической обработки за основу взят показатель абсолютного возраста, так как показатели возраста начала употребления алкоголя и период формирования зависимости (учитывая небольшие показатели стандартной ошибки среднего в табл. 1) у лиц О Г существенно не отличается. По данным корреляционного анализа установлена прямая связь между показателями AUDIT и абсолютным возрастом у субъектов ОГ (r=0,5; р<0,05). Следовательно, чем старше возраст исследуемого, тем больше тяжесть алкогольных проблем. По данным корреляционного анализа, имеется связь между данными AUDIT и показателями шкал «тревожность» (r=0,25; р<0,05), «фобии» (r=0,27; р<0,05) и «общий индекс тяжести симптомов» (r=0,25; р<0,05). Результаты свидетельствуют о том, что, чем больше тяжесть алкогольных проблем (связанных с возрастом), тем более выраженными становятся тревожность, фобии и интенсивность переживаемого дистресса. Можно, предположить, что субъектов по мере нарастания тяжести алкогольных проблем снижается устойчивость к стрессу, нарастает общая напряженность со склонностью к тревожно-фобическим реакциям. Следовательно, тревожно-фобические реакции являются следствием нарастания алкогольных проблем. Поэтому выявленные актуальные психопатологические симптомы (за исключением «тревожности»), представленные в табл. 2 и 3, а также описанные в комментариях к ним «обсессивно-компульсивные расстройства», «межличностная сензитивность», «депрессия», могут являться предиктивными факторами, приводящими к формированию AЗ. Психические расстройства могут быть предрасполагающей «почвой» для формирования зависимостей от психоактивных веществ и выступать в роли коморбидных расстройств. Наличие коморбидности может указывать на общий патогенез психической и наркологической патологии. Развитие эндогенных и экзогенных психических процессов, несмотря на нозологическую принадлежность, их влияние на употребление психоактивных веществ обусловлено в определенной степени рядом психопатологических симптомов и синдромов, в частности аффективными расстройствами, эмоциональными нарушениями, особенностями индивидуального реагирования в стрессовых ситуациях, психотическими феноменами, невротическими расстройствами. В последние годы данный аспект обсуждается в плане обнаружения у пациентов генетических стигм, неспецифичных для алкоголизма. В результате проведенного исследования установлено, что ряд психопатологических симптомов у лиц страдающих алкогольной зависимостью, выступают в роли коморбидной патологии, которая, в свою очередь, может выступать как предиктивный фактор при формировании A3, так и быть следствием имеющихся алкогольных проблем. К психопатологическим симптомам, выступающим в роли условных предиктивных факторов при формировании A3, можно отнести «обсессивно-компульсивные расстройства», «депрессия», «межличностная сензитивность». Данные симптомы с учетом специфики исследуемого контингента можно представить следующим образом. «Межличностная сензитивность» определяется выраженностью субъективных переживаний индивида в отношении личностной неполноценности, которые актуализируются в ситуациях межличностного взаимодействия. Высокие баллы по данной шкале определяют склонность к самоосуждению, проявлениям беспокойства и заметного дискомфорта. Высокие баллы по шкале «межличностной сензитивности» подчеркивают обостренное чувство осознания собственного «Я» и выраженные негативные ожидания в отношении межличностного взаимодействия, любых коммуникаций с другими людьми. Эти характеристики определяют склонность таких субъектов «мучаться в одиночку», находясь в окружении лиц, «которые тебя не понимают». Такие лица склонны избегать контактов с другими людьми из-за опасения усиления чувства собственной неполноценности. При этом избегание контактного взаимодействия базируется на имеющей место у данного контингента копинг-стратегии с созвучным названием «стратегия бегства». По результатам проведенных ранее исследований на лицах с зависимостью от ПАВ, она является ведущей. Феномен обсессивно-компульсивного спектра позволяет рассматривать характер болезненных проявлений с позиции расстройств обсессивно-компульсивного спектра. Своеобразие обсессивкых переживаний и компульсивных проявлений при A3 в отличие от пациентов с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР) имеет некоторую специфику. Принципиальным отличием можно считать эго-дистонический характер восприятия симптомов (переживание их как чуждых) при ОКР. Согласно полученным данным, у лиц с A3 наличие обсессивных переживаний обусловливает аналогичный вид первичного патологического влечения к алкоголю. В этих случаях происходит определенная борьба мотивов, когда субъекты имеют мысли о потребности в выпивке и в то же время понимают их неприемлемость и нецелессобразность. Кроме того, такие пациенты понимают всю неадекватность и нелепость своего алкогольного поведения, но продолжают его поддерживать под влиянием внешних средовых факторов. В наибольшей степени эти переживания актуализируются после очередного алкогольного эксцесса. В клинике хорошо известна высокая коморбидность A3 и расстройств аффективного спектра. Современное понимание их взаимоотношений поддерживает точку зрения, согласно которой во многих случаях депрессия является первичной (что представлено в настоящем исследовании) или вторичной по отношению к алкогольным проблемам. Высокие баллы по шкале «депрессии» SCL-90-R позволяют оценить такие признаки, как отсутствие интереса к жизни, недостаток мотивации и потерю жизненной энергии, чувство безнадежности, мысли о суициде и ряд других когнитивных и соматических коррелятов депрессии. Содержательный аспект фактора фобической тревожности определяется переживаниями, которые наиболее близко соответствуют психопатологическому феномену агорафобии или фобической тревожной деперсонализации. Измеряемый шкалой фобической тревожности конструкт оценивает интенсивность стойкой фобической реакции страха на определенные объекты и ситуации, которая характеризуется как иррациональная и неадекватная по отношению к стимулу и ведет к избегающему поведению. Как было описано выше, данный тип поведения является наиболее специфичным для данной категории лиц. Наличие алкогольных проблем способно обострять переживания тревожного регистра. Оценка по шкале тревожности SCL-90-R подтверждает наличие отчетливых когнитивных и соматических признаков тревоги у субъектов с A3 по сравнению с контрольной группой. Наиболее высокие уровни тревоги отмечаются у лиц с более тяжелым алкогольным статусом и возрастом пациентов. Это еще раз свидетельствует о снижении копменсаторно-приспособительных механизмов у данного контингента в условиях стресса и ситуаций фрустрации. Повышенная тревожность появляется даже в ситуациях, для которых ранее она была не свойственна. При коморбидных расстройствах имеет место определенное количество или совокупность взаимосвязанных симптомов. При большинстве зависимых от психоактивных веществ расстройств симптоматику не следует рассматривать как узкоспецифическую проблему наркологии, а производить оценку психического статуса более углубленно с оценкой психического статуса и сопутствующей психопатологической симптоматики, в частности. Поэтому терапию таких нарушений с учетом коморбидности желательно строить на общих принципах терапии психических заболеваний. Соответственно, основная задача у таких пациентов связана с более четкой индивидуализацией диагностических мероприятий на уровне симптомов и синдромов (в плане их клинической значимости), что в последующем позволит обеспечить дифференцированный подход к лечению. Выводы 1. У лиц, страдающих алкогольной зависимостью, имеются коморбидные расстройства в виде психопатологической симптоматики; 2. Наиболее актуальными и специфическими психопатологическим симптомами являются «обсессивно-компульсивные расстройства», «депрессия», «тревожность», «межличностная сензитивность»; 3. Предиктивными психопатологическим симптомами, влияющими на формирование алкогольной зависимости, служат: «обсессивно-компульсивные расстройства», «межличностная сензитивность», «депрессия»; 4. Сниженная устойчивость к стрессу, нарастающая общая напряженность со склонностью к тревожно-фобическим реакциям являются следствием усугубления имеющихся алкогольных проблем; 5. Полученные данные желательно учитывать при проведении лечебных и профилактических мероприятий у данного контингента.

Авторы:

Издание: Наркология
Год издания: 2018
Объем: 9с.
Дополнительная информация: 2018.-N 4.-С.51-59. Библ. 11 назв.
Просмотров: 182